Я – одна, я всегда одна… У меня постоянно много работы, всегда есть чем заняться. Временами мне нравится моя работа, временами – нет. Это длится уже целую бесконечность … и я не знаю, когда это всё закончится. Никто не задерживается со мной рядом надолго, все – проходящие. Чаще всего меня это бесит, злит, раздражает, но иногда – радует. Хочется, очень хочется, чтобы хоть кто-то не боялся меня, побыл дольше со мной, обнял, пожалел. Почему я не имею права на любовь людей?! Неужели я не заслуживаю хотя бы уважения? Почему меня боятся?! Большинство представляют меня как старуху, но, встретив, не успевают понять и рассмотреть, что я – молода, красива, умна! Я дарю им самое бесценное, что может быть подарено им после рождения и жизни, - себя! Да, я – смерть. Единицы из миллионов, к которым я приходила, выполняя свою работу, встречали меня радостно, с ожиданием, остальные - пугались, молили о пощаде, проклинали меня. За что?!!! Скажите, ну за что?! Я ведь не одна. Я вместе с тем, кто дарит вам рождение. Мы оба делаем то, что должны делать. Я устаю… очень устаю… Но, в отличие от вас, людей, у меня нет такого же шанса, как у вас. Я - не знаю вообще, рождалась ли я когда-нибудь? Я помню каждый момент бесконечности своего существования. Помню все свои ошибки. У меня нет никакого шанса начать всё сначала и не совершать их заново. Мне приходится их все исправлять, исправлять каждую из них… Да, мне уже нет никакого смысла совершать любую из ошибок повторно, всё равно придётся исправлять всё самой. * * * Я отбираю у вас всё лишнее, когда прихожу. Неужели вы это не понимаете? Да, вам кажется, что с моим приходом – наступает темнота… Да, в некотором смысле – это так! Но как, как вам ещё можно показать то, что должно быть для вас самым важным? То, для чего вы рождаетесь и живёте? Каким способом указать на тот, главный источник света, если вокруг так много всего и вы – запутываетесь, накапливая и накапливая ошибки? Я просто «тушу» всё временное и маловажное. Для вас – наступает темнота. Некоторое время ваша душа – в испуге. Затем, в полной темноте, она способна увидеть его, - единственный источник… и опять захотеть вернуться в жизнь, родиться и жить, имея цель, зная, ради чего пришла в этот мир. Потом вы вновь рождаетесь и всё повторяется: сперва душа помнит своё желание и направление, затем начинает путаться, вы ошибаетесь, сбиваетесь с пути, не слышите душу… И я понимаю, что опять должна прийти к вам, чтобы дать очередной шанс душе, освободив её от тела. Я редко меняю свои решения. Если вижу, что пора, я подхожу вплотную и делаю то, что должна сделать. Но исключения – бывают… Редко, очень редко. Большинство видит меня лишь один только раз. И то, - последний, он же – первый. Некоторые из этого большинства – ждут меня, примерно знают, когда я приду к ним. Даже готовятся к встрече со мной! Но, увидев меня, понимают, что ошиблись в очередной раз и что это – последняя их ошибка в этой жизни. Я оказываюсь всегда не такой, как меня представляют или той, которую ожидают. Почти все – боятся встречи со мной, пытаются оттянуть этот миг. Я многое слышу до того, как прихожу вас забрать. Вы знаете, что я – рядом. Вы сетуете на жизнь, что зря прожили, что многого не сделали, а что-то - сделали не так. Вы пытаетесь со мной торговаться, упрашивать, молите о пощаде… Но я – не судья и не палач. Я приношу вам дар, от которого вы отказываетесь. Для меня это выглядит весьма комично и забавно. Да, - я весела и жизнерадостна, с чувством юмора, - как говорите вы. Я не «по ту сторону». Я – здесь. Я – с вами! Я вместе с вами радуюсь вашей жизни, успехам, вашему счастью. Я именно та, кто играет последнюю ноту в произведении, в котором вы – композитор и главный исполнитель и импровизатор. Я - та, которая ставит вашу подпись под тем шедевром, который вы рисуете… Я завершаю вашу жизнь. Но именно вы – пытаетесь возложить на меня ответственность и обвинять меня в том, что что-то не дорисовали или нарисовали не так или использовали не те краски или спутали ноты. Вы просто боитесь, чтобы я завершила всё «это» и под всем «этим» поставила вашу подпись: «Всё. Стоп. Завершено». Вы считаете, что я что-то прерываю… что вы – что-то не заканчиваете… Неужели вы думаете, что если бы я приходила к вам через 300 лет после рождения, а не через 20 или 60-80, как это бывает чаще всего, то ваша картина была бы красивее оттого, что вы пробовали бы и пробовали рисовать поверх старых слоёв – новые?! * * * Мою обыденность в исполнении того, что я должна делать, иногда прерывают… Да, не смотря на унылость большинства случаев, мне нравятся те, кто встречался со мной не раз и хорошо со мной знаком. К ним даже я прихожу не один раз именно потому, что мне – интересно! Да, да… Мне бывает интересно приходить к некоторым, но, постояв рядом, и лишь даже коснувшись их, я отхожу. Отхожу, так как мне нравится то, что они «рисуют» и я не хочу прерывать это, чтобы посмотреть, что будет «нарисовано» дальше. Когда я прихожу к вам и беру за руку, вы чувствуете холод… Ваши мысли – останавливаются. Я забираю ваши мысли и тело, освобождаю душу от того, что ей или уже не нужно или так и не понадобилось, - от вашего тела. Над душами – я не властна. Вы так часто проклинаете меня даже тогда, когда я очень далеко. Вы так судорожно цепляетесь за жизнь и убеждаете себя, что она вам дорога, когда лишь перепуганы «до смерти». Да! Именно так вы и говорите! Когда тяжело заболели, попали в аварию, отравились чем-то или вас ранили… - да мало ли что вы сами себе сделали… Но я - безразлична и никакого отношения к этому – не имею. У меня нет никаких планов на ваш счёт, я в это время делаю свою работу в другом месте. Когда ваш испуг проходит, вы продолжаете жить так, как и жили до этого. Если я была бы действительно рядом, поверьте, я бы вам помогла! Обязательно помогла! Просто вы сами выбираете тот путь мучения, которым шли и до этого. Вы сами – ничего не меняете от страха, что это сделаю Я! А я даже и не подхожу… просто наблюдаю. Как всё проходит, страх забывается и всё продолжается далее, снова и снова … Ну, разве я могу помешать вам попробовать взять ещё один урок, если вы так искренне хотите выжить и далее – жить по-другому?! И вы меня считаете "злой"?! За то, что я вам не мешаю в этом?! Боже, если бы у меня была сестра и она могла прийти за мной, как я прихожу за вами, я бы уже давно попросила сама это сделать от стыда за своё мерзкое существование и за то, что я вам сделала так много «плохого», как вы считаете… Миллиарды из вас заслуживают того, чтобы я приходила к каждому по несколько раз в день, начиная чуть ли не с первых лет вашей жизни! Но я же этого – не делаю!!! И это вы называете «злом»? Вам тоже было бы обидно, если бы преступников изображали красивыми, сказочными принцами, а хороших людей из вас, - мрачными, суровыми и злыми. А мне – каково?! Почему я – везде как старуха, страшная и свирепая? Почему феи у вас – розовые, красивые, с улыбками, даже с крылышками?! А я – с косой и в чёрном! Обманщиц – вы любите, меня – ненавидите и боитесь. Что вам полезного или конкретного сделала хотя бы одна фея?!!! Сдержала ли хоть одно обещание перед вами хотя бы одна из них? Или пришла к вам в 30, 50 или в 70 лет и сказала: - Извини, прости, что я обманывала. - Вот, держи, исполняю все мои обещания и твои надежды! Или, может, вы знаете хотя бы одного человека, который вам пожаловался на меня и сказал с обидой: - Она не выполнила своё обещание, не сделала то, что должна была сделать! Да, у меня бывают ошибки, когда много работы и я просто не успеваю. Но ещё ни одного я не обманула! Всё закончила так, как положено. Миллиарды раз… И вы тоже знаете, что и вас – не обману. Или феям – верите, а мне – нет? Эх… люди, люди… Не даёте вы мне отдохнуть. Я знаю, что обречена ещё много вечностей исполнять свою работу. До встречи, мои милые! Я обязательно приду… Первая встреча. Я виделась с ним уже четыре раза. Первый раз он меня увидел уже в свой первый день, в момент рождения. Он родился «мёртвым», - как вы говорите… Я стояла рядом и смотрела на него. Уже тогда я знала, что мы ещё встретимся и не один раз. Я чувствовала, что мне будет интересно приходить к нему опять. Уж в этом – я разбираюсь практически «с первого взгляда»! Надеюсь, вы помните, какой у меня опыт: миллиарды раз, миллиарды безупречно выполненных работ… и ни одной не исправленной ошибки. Многие души я уже знаю почти «в лицо», я освобождала их от тел ни один раз, большинство – даже ни один десяток раз. Последнее тело, которое я у неё забрала, она имела примерно 400 лет назад. Обычное тело. В той жизни это был мужчина. В этой – тоже, родился мальчик… Эту душу – я узнала сразу. Поэтому, я отошла. Он – выжил. Вторая встреча. Во второй раз всё было просто. Он заступился за девушку. Его избили. Избили так, что врачи констатировали тяжелую форму сотрясения мозга, сомневаясь, что после этого он сможет вспомнить таблицу умножения даже до трёх. Тогда он уже знал, что проходит возле меня и улыбался. Это, кстати, сильно смущало врачей, но почему-то, так они захотели считать, - это также подтверждало их диагноз. Через год после этого он пошёл в армию. Да, справка, которую выдали врачи и которую было достаточно показать, чтобы его не взяли, осталась у него. Он её не показал. Да и вряд ли, если бы он её показал, кто-либо поверил, что именно этот человек с таким диагнозом стоит перед ними. Его душа прекрасно знала, "что и как" и для чего необходимо тело. Поэтому, он прошёл мимо меня, хотя и случайно, но уже зная, кто я. Мне даже показалось, что он был готов ко встрече со мной, так как весьма сложно было предположить, что он мог запомнить нашу встречу в первый раз, в первый день своей жизни. Именно в этот раз, который был вторым, - стал первым для меня, когда я заподозрила его в некоторой дерзости по отношению ко мне. Мне показалось, что он действительно знает, что пройдёт именно мимо меня. Да, именно так. Что я – ничего не сделаю. Как будто проверял, но был в этом уверен. Потому и улыбался. Он прошёл мимо меня молча. В этот раз, как и в предыдущий, он не заговорил со мной. Что меня и смутило больше всего, ведь в большинстве случаев, люди подходя ко мне, – лихорадочно разговаривают о чём-то, жалеют о прожитом, просят пощады, судорожно пересматривают свою жизнь, что-то обещают себе и другим, молятся, кричат, плачут или истерично хохочут. Он ничего этого – не делал! Он – улыбался. Да, меня можно заинтриговать… Сами понимаете. Тем, что делаете до встречи со мной… И я отошла, чуть не испугавшись, что он столкнётся со мной, так как он и не планировал изменять свой путь. Третья встреча. Это была самая продолжительная встреча с ним. Она длилась три дня. Он отравился. Нет, не сам, так случилось… Его практически принесли домой. Ещё будучи в сознании, он всем сказал, чтобы не переживали, не вызывали врачей и не везли его в больницу. Пообещал, что совсем скоро вернётся. Его положили в кровать, он закрыл глаза и позвал меня. В этот раз я уже поняла, что мы – поговорим, и точно была уверена, что только лишь поговорим и всё… Предыдущая встреча мне дала понять, что раз он уверен, - он так и сделает, а я – не помешаю ему, а только помогу. Этот случай, как и предыдущий, хотя и можно было назвать «случайностью», но он её – использовал, без сомнения. И был – готов. Готов ко встрече со мной. Впрочем, как я поняла уже после этого случая, - в предыдущий раз он также был готов, но я тогда сомневалась, потому он со мной и не поговорил, понимая, что я – в замешательстве. Я была рядом с ним трое суток. Мы разговаривали. Я и его душа. Она не отлетала далеко от тела, висела над ним. Он лежал в кровати и улыбался. Меня всегда удивляло, как он это делает?! Даже не знаю, как правильнее сказать: «он» - в этой жизни или «она» - его душа. «Всегда» удивляло, - да, именно так. Вы подумаете, почему «всегда», если это было лишь только при второй встрече и во время этой встречи? Нет. Это не совсем верно. Вы забываете, - кто Я! Я встречала тела этой души не один раз. Последний раз в предыдущей жизни этой души, когда я пришла даже не «к нему», а «за ним» и взяла его за руку, - он также улыбался! Иногда я сомневаюсь в том, а качественно ли делают свою работу те, к кому попадают души, которые я освобождаю от тел? Меня уверяют, что именно моя работа потому и нужна, и что именно в том и заключается смысл моей работы, что я прерываю память души о предыдущих жизнях, чтобы души могли не повторять ошибочный путь предыдущих жизней, а получить шанс начать всё «с чистого листа». Неужели он помнил свои предыдущие жизни? Как он мог «подсматривать» в них? Признаюсь, что у меня был такой интерес понять это, что даже если бы он в этот раз не захотел поговорить со мной, то я бы сама это сделала, желая получить ответы. В этот раз он рассказал мне многое… Я ведь не знаю, что такое «жизнь в теле». Большинство душ покидают тело в положенный для этого срок и не особо хотят об этом рассказывать. Они измучены, напуганы, покидая тело, стремятся получить шанс на очередную жизнь, чтобы попробовать в очередной раз. Для большинства душ – это «вечные круги…». Мне знакомы немногие души, которые с такой лёгкостью могли «дружить» со своим телом, проживая с ним всю жизнь с любовью и не бояться выходить из него, встречаться со мной, и с уверенностью возвращаясь обратно, жить дальше. Возвращаясь в тело, его душа помнила всё, стирая грани между жизнью и мною, как он однажды сказал: «Можно прожить много жизней, не меняя тело». Он рассказал, что понимает разницу в том, когда я к кому-то всего лишь «подхожу», но не беру за руку. А если взяла за руку, то мне нужно девять дней, чтобы душа побыла со мной, но недалеко от тела. Нужно принять меня. Затем я отпускаю душу к другим. Дольше держать я не властна. Он это знал. Знал, что я должна взять его за руку на девять дней, чтобы ответить на его вопросы… Он протянул руку и улыбнулся. Сказал: - Бери, если хочешь! - Нет! - ответила я. - Я знаю, что ты пришёл ненадолго и ты – вернёшься. Только расскажи мне, откуда ты знаешь, как разговаривать со мной и как ты помнишь, что было до каждой встречи со мной и после каждой из встреч? - Ты – ошибаешься, ответил он… - В чём?! Я ведь задала вопрос, а не отвечала на какой-то из твоих?! Почему именно тебя я жду с ответами, когда другие приходят ко мне - с вопросами, на которые мне нужно девять дней, чтобы ответить?! - У меня нет к тебе вопросов! В следующий раз я приду к тебе, чтобы ответить на твои вопросы. Это - не будет случайность, как были эти три раза. Я приду сам. Потому, - не жди. А сейчас, извини, мне – пора… Это были третьи сутки. Его тело лежало на кровати, он не пил, не ел, практически не дышал. Его сердце чеканило замедленный ритм в несколько ударов в минуту, вместо положенных 60-100. С кожи по всему телу выделялись крупные капли пота, которые проступали как роса. Снаружи это выглядело как кома, только весьма странная, учитывая лёгкую, но вполне заметную улыбку на его лице на протяжении всех этих трёх суток. - Хорошо… начала я, но не успела договорить, как его душа вернулась в тело, он глубоко вдохнул и открыл глаза. Он уже не услышал, что я продолжала: - … но я всё равно тебя жду, ты же знаешь, я ко всем сама обязательно прихожу и к тебе приду, даже если ты сам не придёшь ко мне! Хотя, договорив, поймала себя на ощущении, что - хорошо, что он и не услышал этого. Представляете, мне практически стало стыдно! Я – ему это говорю… Он и так это знает. А я - по привычке, как миллиарды раз до этого… Хорошо, что не услышал. А то бы подумал, что я его пугаю. Наверное, не хотела бы видеть его смех после этого. Его улыбка – мне больше нравится! Мы долго после этого с ним не виделись. Я – не ждала. Просто иногда вспоминала и порой даже ловила себя на мысли, что не хочу с ним увидеться снова, чтобы не «ляпнуть» что-нибудь лишнего во время встречи и не показаться глупой. И более странное ощущение тревожило меня, что я могу ошибиться и очередной раз – станет последним, и я возьму его за руку, чтобы проговорить с ним девять дней, после чего он не сможет вернуться обратно. А вдруг не хватит этих девяти дней? Ведь обычно мне задают вопросы, а тут – я хочу получить ответы? Вдруг не хватит… Я отдам его душу дальше и не узнаю. Как я потом исправлю эту ошибку? Я давно уже не совершала ошибок… Мне потом её и исправлять, а я не знаю, - как. Как это сделать потом? И правда, - лучше я не буду его ждать… Он сам выберет. Четвёртая встреча. Он выбрал. Три года назад это произошло. Опять не ко мне, потому - быстро, несколько секунд. Он знал, куда шёл. Знал, что пройдёт мимо меня. Просто разогнался на машине на пустой трассе, на скорости 160 км в час двумя резкими движениями повернул руль: сперва влево, затем почти мгновенно – вправо, с одновременным резким торможением загнал машину в поперечный кувырок. Он понимал, что чем резче это сделает, тем больше времени получит… Ему нужно было поговорить. Поговорить с теми, кто над нами. Он это сделал. Машина резко подпрыгнула вверх, словно мячик и начала кувыркаться…. Он начал считать… - Раз! Первый удар пришёлся на крышу. Он всегда был пристёгнут ремнём. Ему не нужны были случайности. Ремень прижимал тело к сиденью, как положено. Его друзья часто посмеивались над ним, что он пристёгивается ремнём, когда садится в машину даже тогда, когда её нужно перепарковать всего лишь на пару метров! Проходя мимо меня – подмигнул, сказал: - Привет! Рад тебя видеть снова! Как у тебя дела? - Сам знаешь, вся в работе… - ответила я. - Ладно, сегодня я не к тебе, извини… - А…а…а… ?!! – опешила я и только начала говорить, как он перебил меня, сказал: - Два! Второй удар после кувырка пришёлся на два боковых колеса, после чего машина подскочила ещё выше… Я поняла, что не смогу ему помешать, догадываясь, что есть что-то более важное, что он должен узнать там, куда идёт. Я не могу на него злиться. Даже в таких случаях. Не могу. Да и с теми, к кому он шёл, может общаться напрямую, у него вопросов ко мне – нет. И, в конце концов, если встретимся рано или поздно, я от него больше узнаю, он обязательно расскажет, какие у них планы. Может меня уже скоро «на пенсию» отпустят? Устала я… - Три! – услышала я… Я знаю, что он – сейчас уже общается с ними. Я не хочу тратить его время попусту, ему и так его необходимо растягивать до предела, каждую долю секунды превращать в вечность, чтобы успеть. Третий удар пришёлся опять на верхнюю часть кузова. На трассе оставались причудливые следы то от ударов кузова – разбитые стёкла и царапины на асфальте, то от ударов колёсами – черные полосы: первая – длинная, от резкого торможения, как тире, следующая, - как точка, после второго кувырка и приземления на колёса… Я видела, что траектория кувырков смещается вправо от асфальтового полотна трассы и что после следующего кувырка машина слетит в кювет. У него осталось мало времени… - Четыре!!! Кювет был глубиной около двух метров. Это дало ему небольшой выигрыш по времени за счёт того, что последний кувырок совершался в яму. Доли секунды… Но он их использовал. Машина приземлилась с громким ударом на все четыре колеса, плашмя, ровно. Во время удара лопнули все колёса. В машине играла музыка. Я только сейчас это поняла… Он выключил диск. Отстегнул ремень. Вышел из машины. Я знала, - он пообщался с теми, к кому шёл и вернулся обратно! Вышел на трассу, через минуты полторы остановил попутную машину, попросил сигарету и подвезти его до города. В машине ехала молодая пара. Увидев стоящую за обочиной дороги в кювете машину и разбросанные по трассе вещи, которые вылетели при кувырках из разбитых окон, спросили, всё ли нормально? - Да, всё нормально. Не переживайте. Просто довезите до города. Они так и сделали, не расспрашивая его больше ни о чём… Когда он так делает, я пусть и не злюсь, но немного обижаюсь. Он, один из немногих, кто знает меня хорошо, проходит вот так мимо иногда, даже не поговорив подольше. Потом уходит и мне становится чуток грустно. За сотни лет, всё-таки, две-три таких души, с которыми я могу пообщаться и которые меня узнают, - это не так уж и много… даже на фоне вечности… С остальными – всё прозаично. Альпинисты, мотоциклисты, трюкачи и циркачи меня вообще уже утомили. Была бы моя воля выбирать себе самой работу, я бы вообще за этими приходить отказалась! Пусть бы жили вечно и ломали себе постоянно ноги, руки, головы, каждый год, каждый месяц и жили бы так вечно. Ну, если им так нравится! И зачем я им помогаю рано или поздно? Хотя представляю себе, чтобы было, если бы я отказалась что-то делать. Картина была бы удручающая… Представьте: по улицам сотни, тысячи лет ходят, двигаются существа, у которых всё по сотни раз переломано, черепа – треугольно закрученные, как коренья старых деревьев, не понятно, где у этих существ руки, а где – ноги, а ещё скелеты обтянутые синей кожей, - это вечные наркоманы, и все вокруг гнилые и облепленные заразами… и всё это – вечно и бессмертно… брррр…. Посмотрели вокруг? Не видите всего этого? Это моя работа! С теми – и поговорить не о чем. Они летают, куда-то мчатся на всей скорости, прыгают, тужатся, ошибаются, падают, ломаются. При этом постоянно какие-то себе бравады в уме приговаривают, что что-то якобы преодолевают, что бросают вызов мне своей жизнью! Нет, ну вы слышали?!!! Они… мне… вызов бросают! Я просто наблюдаю за всем этим издалека, а когда надоедает, то просто освобождаю их души от тела, чтобы не мучились. Ну, прыгал один джампер с сотен скал по всему миру, интервью давал всем каналам, что не боится смерти, "заявлял", что победил меня (в чём?!), выжив два раза после неуспешных прыжков и переломов … и опять полез на свои скалы… Пока прыгал и по скалам лазил, - дочка и сын у него выросли, так, - невзначай, мимоходом. Он их видел раз в три года и то, о своих победах (надо мной!) рассказывал и фотоальбомы показывал с собой любимым. В один из таких приездов домой после очередных своих «побед», он сидел в кресле на терассе и дочка ему вишни принесла. Он взял в рот вишенку, глотнул … и подавился косточкой. Я просто имела свободную минуту и была рядом… Я взяла его за руку и всё. На следующее утро все газеты запестрили заголовками: «Нелепая смерть знаменитого джампера!», «Случайность забрала отца двоих детей!» «Фанаты скорбят о герое!»… Раньше, тысяч несколько лет назад писать не все умели, и глупостей таких меньше было… Ну поплакали, похоронили и разошлись себе… А тут… «нелепая», «случайность»… Ну, какая же я – нелепая?! Ну, какая же – случайность?! Его душа мне "Спасибо!" сказала, вылетела мгновенно подальше от тела. Она молила о том, чтобы я раньше ей помогла. Она устала от тела, в котором ей нечего было делать и в котором она свою одну очередную жизнь зря потеряла. За ту жизнь, что была в этом теле – она согласия с ним не нашла, только металась, не знала, куда ей деться. А без моей помощи – у души шансов мало: если текущий – упущен, тогда только - следующий. Да ладно… Вы и сами многие из этих случаев – знаете. Интернет у вас есть, можете набрать в поиске: «нелепые смерти великих людей» и почитать. И про Френсиса Бэкона и про Пинкертона и о других… Это – не я делаю, это – вы делаете! Я лишь выбираю, когда именно подойти и взять вас за руку. Извините, но это – уже мой выбор. Я же вас не виню, что вы своим выбором – не пользуетесь даже тогда, когда понимаете, что я уже раз десять могла прийти! Потому, - извините, считайте как хотите, хоть и приколом моим, если вы тысячу раз об голову кирпичом бьёте (зачем?!) и считаете, что «- ничего!», а я, вдруг, оказываюсь рядом и выбираю, именно тогда, когда вы поскользнулись на банановой кожуре или крошка от хлеба «пошла не туда». Вам что, - обидно, что я подошла не тогда, когда вы себя кирпичом по голове били? Смешные вы…. Мне тоже хочется хоть как-то разнообразить свою работу! Тем более, что идеи, одна другой бессмысленнее, - вы сами мне подкидываете… своей жизнью… своими ошибками… А мне их исправлять. С телами, - конечно. С душами – вы сами. Тут я вам – не помощница. Пятая встреча. Её…. ещё не было. Я и не жду. Он сам придёт. Выберет. Я догадалась, как он это делает! Мне не нужны уже ответы от него. Зато я теперь знаю, как правильно отвечать на ваши вопросы: - Почему ты пришла именно сейчас? - Что я делал(а) не так? - Зачем тогда я жил(а)? - Что будет потом? - Можно ли с тобой договориться? … и, конечно же, на самый первый ваш вопрос: - Кто ты?! Ведь вы меня – не узнаете сразу… До встречи, мои милые! Я обязательно приду…